- Лика, зачем ты так? Я ж к тебе от всей души. Смотрю – сидишь грустная, одна, дай, думаю, какими-никакими новостями поделюсь, а тут такое…
-Извини, Кать. Сама не понимаю, что на меня нашло. Давай расскажу, что известно мне. Так вот, все это, как я догадываюсь, и не сплетни вовсе. Игорь Степанович буквально полчаса назад представил мне некую Грейдшольтт Изольду Германовну. А если быть уж совсем точной, она сама представилась. Принеприятнейшая, скажу, особа. По мне, так лучше удавиться, чем с такой работать. Про внештатников тоже слышала из первых уст. Сижу вот теперь здесь, перевариваю информацию.
- Вот это дааа…
- Только знаешь, Кать, в чем моя беда, а, может счастье? Я никогда не стану прогибаться под обстоятельства. Я до последнего буду стараться их изменить в свою пользу. Я не собираюсь ради спасения своей шкуры метаться туда – сюда. Не станет больше в «Городском глянце» Лики Снежной, если его не будет возглавлять Игорь Степанович.
- Лика, посмотри правде в глаза. Своими амбициями ты делаешь хуже себе в первую очередь. И изменить что-то мы не в состоянии, потому что пешки мы в их большой игре. Так что думай, а мне работать пора. Да и подчистить в компьютере кое-что надо, не дай Бог попасться на проверках…
- Ну что ж, каждому свое, Кать. Пока.
Немного нервно раздавив свой окурок по полу, Екатерина демонстративно развернулась на каблучках и поплыла в сторону своего рабочего места.
У меня давно уже сложилось четкое представление о тех, кто работает, что называется «от звонка до звонка». Все они далеко не всегда погружены с головой в свое дело. А если рабочее место еще оснащено компьютером, с выходом в Интернет, то и вовсе мысли о работе улетучиваются со скоростью передачи данных. И в этом вопросе я бы целиком и полностью поддержала Изольду Германовну, если бы мир перевернулся, и я стала работать под ее началом. Чем сейчас заняты, думаете, девочки, которые работают с Катюшей в одном кабинете? Статьи кропают? Да ни в жизнь! Кости мне перетирают. А У Катерины фантазии хватит – приукрасит еще, сгустит краски. А потом скажите, что тут все святые и к грязным сплетням не имеют никакого отношения.
Я думаю над сложившейся ситуацией и осознаю, что раз сама заварила эту кашу, самой и расхлебывать. Набираю номер Игоря Степановича.
- Да, слушаю.
Меня убивает этот официальный тон. Ни на одной «летучке» он не позволял себе общаться так со своими сотрудниками, не допускал ни на одних переговорах ледяной ноты в своем голосе. Мне трудно перейти грань привычного.
- Игорь Степанович, это Лика беспокоит.
- Да?
- Я все еще в редакции, мне необходимо с Вами поговорить с глазу на глаз.
- Хорошо, я сейчас подойду. Вы где находитесь?
- Я на первом этаже, в «курилке».
- Дождитесь.
Наверняка, эта дама сидела с ним рядом и слушала наш разговор. Другого объяснения этому тону я пока не нахожу.
Зашел. Весь какой-то потухший, серый, несчастный какой-то…
- Да, девочка, здравствуй еще раз. Ты хотела о чем-то поговорить? Проблемы?
- Проблемы… Я приехала сегодня не просто так. Хотела снова поднять прошлую беседу и согласиться занять должность помощника главного редактора. Но, как вижу, это уже не в моей власти – опередили меня, оказывается.
- Ты на меня в обиде? Я же звал тебя и не раз. Дальше тянуть на себе всю эту махину я не могу. Приемников из «своих» людей, которые связанны с издательским делом, у меня нет. Только ты, но ты отказалась. Брать человека с улицы и совместно вести дела, видя, как у тебя же на глазах тебя же и подсиживают – это выше моих сил. Поэтому, я для себя решил, что будет проще сдать полномочия и гори оно все, синим пламенем. Я складываю доспехи.
- А дальше?
- А что дальше? Начну путешествовать, отдыхать, может, дачей обзаведусь и какой-нибудь живностью. Слушай, а может даже, женюсь под старость лет.
- Радужные перспективы, скажу я вам… Только что же вид у Вас какой-то, Игорь Степанович, совсем не цветущий?
- Да эта чертова баба, прости Господи, своим табаком и духами за неделю пропитала уже все стены!
- Ой ли? В духах ли дело? Скажите честно, приди я на полмесяца раньше с добром на сотрудничество, Вы допустили бы подобное?
- Нет, конечно, девочка. Я ждал до последнего.
- А можно еще что-то изменить? Или поздно уже?
- Зачем?
- Ну, хотя бы потому, что в Ваше распоряжение поступил уникальный, незаменимый и, самое главное, ценный сотрудник – я.
- И ты готова отказаться ото всего, чем так дорожишь в жизни ради журнала?
- Не ради журнала. Ради Вас, что сути не меняет…
Не могу смотреть, как сильные мира нашего пускают скупую мужскую слезу. Сердце кровью обливается и становится неудобно от того, что не знаешь, как себя вести, что делать, и где найти нужные слова. И уж тем более теряешь самообладание, когда мужчина, в чьих глазах сейчас росой блестят слезы, старше тебя в два с лишним раза – это просто разрыв всех внутренних органов.
